4451

Вечерний Томск

Смог ли внук Ушангия Джанкарашвили запомнить лицо убийцы деда?

В областном суде под председательством судьи Рудольфа Вельтмандера продолжается уголовный процесс по "делу Гиви". Имя подсудимого, который подозревается в убийстве грузинского вора в законе Ушангия Джанкарашвили - Элизбар Тюрин.

Свидетель Шуталев: "Я, бывало, мог сам наорать на Гиви!"

Очередное судебное заседание началось со скандала. Судья Вельтмандер продемонстрировал участникам процесса мою статью в "Вечернем Томске" ("Жизнь и смерть вора в законе", N 122) и заявил, что никаких комментариев журналистам по делу не давал.

- До вынесения судебного решения я вообще никогда не разговариваю с журналистами, - пояснил Рудольф Викторович. - Пускай корреспондент Зайцев сообщит всем присутствующим, на каком основании он опубликовал мою реплику, что "дело продвигается очень тяжело"?

Я рассказал, что действительно разговаривал по телефону с судьей на эту тему, но право на публикацию фразы "дело продвигается очень тяжело" он не давал. Посему я попросил у судьи прощения за свою вольность и взял на себя ответственность за непреднамеренную ошибку.

Позже судья Вельтмандер еще раз напомнил мне об особой ответственности судебных репортеров, сказав, что в зале суда решаются судьбы людей.

- На одной чаше весов - трагедия семьи Джанкарашвили, на другой - подсудимый Тюрин и его семья, - произнес он. - Ошибка судьи и различные умозаключения представителей прессы могут дорого стоить и тем, и другим. Поэтому прошу вас быть предельно аккуратным при написании судебных репортажей.

Итак, рассмотрение "дела Гиви" в суде продолжается. На процесс были приглашены родственники, друзья и знакомые погибшего. Постепенно вырисовывается картина последних лет жизни вора в законе.

Ушангий Джанкарашвили родился и вырос на Кавказе. В молодые годы, точнее, по свидетельству родственников, в 18 лет Ушангий Иванович был коронован криминальными авторитетами на "высшую должность". Долгие годы провел в местах лишения свободы. Пока находился за колючей проволокой, его супруга Лали Ивановна воспитывала маленькую дочь Ушангия - Тамару.

После освобождения Джанкарашвили рекомендовали покинуть Грузию. Родственники утверждают, что Эдуард Шеварднадзе очень неприязненно относился к грузинским ворам в законе (говорят, было даже негласное указание всех их выселять за пределы республики). Гиви отправили в Сибирь. Лали Ивановна вместе с дочерью последовала в далекий Томск за своим мужем. Здесь они начали свою жизнь с нуля.

- Я особо не интересовалась, чем занимался супруг, - вспоминает Лали Ивановна. - Да, мне было хорошо известно, что Гиви был вором в законе. Но в семье об этом не говорили. Муж приносил деньги, и никто никогда не спрашивал, где он их берет. На Кавказе такие вопросы женщины не задают.

Свидетели вспоминают, что жили супруги Джанкарашвили на среднем уровне. У Гиви, конечно же, была "Волга" с личным шофером. Но в целом, семья не "жировала". У них была трехкомнатная квартира по переулку Дербышевскому на десятом этаже, без телефона, в квартире стояла обычная отечественная мебель, ковры.

Свидетель Анатолий Шуталев пояснил, что Ушангий Иванович "был обыкновенным человеком".

- Мы знакомы с Гиви были больше года, - рассказывал Анатолий Борисович. - Иногда он ко мне в гости приходил, мы вместе выпивали, о чем-то спорили... Единственное, за что он опасался в последнее время - так это за свое здоровье. У него была больная печень, и он все переживал, что не успеет доучить дочь Тамару. Кстати, мы, благодаря его дочери, и познакомились. Девочка у них - ну просто вундеркинд! Моя супруга работает преподавателем химии. Она помогала Тамаре готовиться к поступлению в мединститут...

Шуталев вспоминал, как очень часто он довольно резко говорил с Джанкарашвили. - Я, в принципе, вспыльчивый человек, и мог наорать на Гиви, - говорит Анатолий Борисович. - Он же, наоборот, всегда меня успокаивал. "Да ладно тебе, - говорил он, - не нервничай". Я могу его назвать порядочным человеком.

Подтвердил это мнение об Ушангии Джанкарашвили и его сосед по лестничной площадке Сергей Козаков.

- Особо мы с ним не откровенничали, - сказал Козаков. - Но никаких грубостей Гиви по отношению ко мне себе не позволял. Нормальный он был, спокойный. По-моему, никто не мог пожаловаться, что он "беспредельщик". С ним было легко общаться, и он никогда даже не намекал, что является вором в законе.

Родной племянник Гиви добавил, что у его дяди было полно друзей.

- К нему приезжали со всей страны. Иногда даже беженцы просили о помощи. Дядя никому ни в чем не отказывал. Все, чем мог поделиться, отдавал людям.

Самой трогательной оказалась история Валентины Куличевской, которая на суде представилась хорошей знакомой семьи Джанкарашвили.

- Мы познакомились в середине 90-х годов, - вспоминает Валентина Владимировна. - Мой муж занимался бизнесом. И на него однажды "наехали" криминальные "братки". Требовали платить за "крышу", ссылались на якобы "постановление" вора в законе Гиви. А мы даже понятия не имели, кто он такой! В общем, здорово испугались. Но делать нечего. Решили найти самого Гиви и спросить у него, что мы ему плохого сделали? Нашли. Выяснилось, что он ни сном, ни духом не ведает о том, что на нас кто-то "наезжал"... Ну и все. После нашего разговора с Гиви никто к нам больше не подошел. А с Гиви и его супругой Лали мы с тех пор стали дружить. Вместе справляли праздники. Ушангий Иванович никогда не рассказывал о своих делах. Иногда я, правда, начитавшись сериала "Черная кошка", докапывалась до него. Просила рассказать про тюрьму, зону, воров в законе. Он рассказывал. Причем, смешно...

Судья Вельтмандер: "Орудие убийства не найдено!"

Итак, суд установил, что 2 января 2000 года в одиннадцатом часу вечера в квартиру Джанкарашвили вошел неизвестный мужчина, который представился Сергеем. Через несколько минут он прошел с хозяином на кухню и несколько раз выстрелил в него. Одна из пуль, по некоторым данным, попала в голову. Потом неизвестный исчез, а Гиви скончался на месте преступления.

Весной 2000 года вдова и дочь погибшего опознали в Элизбаре Вениаминовиче Тюрине человека, который, по их мнению, и убил Ушангия Ивановича. В связи с тем, что никаких дополнительных доказательств на предварительном следствии не было добыто, факт опознания решили перепроверить. Для этого в зал суда были приглашены понятые.

Студент юридического института ТГУ Дмитрий Петров подтвердил, что присутствовал при опознании.

- Потерпевшая сразу же узнала подсудимого, - сообщил Дмитрий. - Ей еще не разъяснили ее права, а она уже сказала: "Это - он!" И во время опознания на фотографиях она сразу узнала подозреваемого.

Второй понятой также подтвердил эти показания. Однако адвокаты Тюрина все же попытались убедить суд, что понятые могли предвзято отнестись к процедуре опознания. Во время перекрестных вопросов они добились от понятых дополнительных фактов. Выяснилось, что оба студента (второй тоже учится в юридическом институте ТГУ) проходили практику в городской прокуратуре и являлись общественными помощниками старшего следователя Ивана Шатова, который как раз и вел расследование по убийству Гиви. Судья Вельтмандер, замечу, очень внимательно следил за диалогом между адвокатами и понятыми.

Позже суд уделил особое внимание еще одной проблеме, существовавшей в деле на стадии предварительного расследования. При помощи свидетелей выясняли, где же все-таки находился внук Гиви - Каха - в момент убийства?

Все знакомые и друзья, которые рассказывали о семье Джанкарашвили, приехали на место преступления, по просьбе Лали Ивановны, после совершения убийства. Поэтому они не могли достоверно знать местонахождение Кахи. Однако все в один голос утверждали, что внук находился рядом с дедом, на кухне.

- Каха безумно любил Гиви, - вспоминает Валентина Куличевская. – Мальчик несколько дней после убийства жил в нашей квартире. Он был в шоке и говорил только одно: "Деду убил плохой дядя!" Я поняла, что он видел, как произошло преступление.

Куличевская добавила, что убийцу все-таки лучше всех могла разглядеть дочь Тамара.

- Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, когда преступник направил на нее пистолет, - говорит свидетельница. - Поэтому Тамара наверняка его запомнила.

- Обращаю внимание всех присутствующих на то, что орудия убийства оперативники не нашли, - поправил судья Вельтмандер. - На месте преступления найдена только гильза. Поэтому будьте осторожны в высказываниях. Нам пока неизвестно, что это было - пистолет или какое-то другое оружие.

Подсудимый Тюрин по-прежнему держится спокойно. Он практически не нервничает (по крайней мере, внешне это незаметно), не дает никаких комментариев к свидетельским показаниям. Скорее всего, до окончания судебного следствия он будет отрицать свою вину.

И еще одна деталь. Оперативники во время осмотра места происшествия обнаружили на кухонном столе початую бутылку водки "Кудряшовская". По версии адвокатов, она была изготовлена в Юрге и появилась в квартире в тот роковой вечер. Возможно, что с собой ее принес убийца. И, наверняка, защита попытается доказать, что Элизбар Тюрин не имеет отношения ни к водке, ни к Юрге...

Рудольф Вельтмандер вновь попросил Лали Ивановну, чтобы в зале суда появилась дочь погибшего - Тамара Ушангиевна. (Она, напомню, сейчас находится в Грузии вместе с сыном Кахой).

Пока же на следующее судебное заседание приглашены очередные свидетели. Показания начнут давать родственники Тюрина. В ближайшем номере "Вечерки" читатели узнают некоторые подробности из жизни человека, которого обвиняют в убийстве Гиви. (Вечерний Томск, 26.10.2000. №124, Андрей ЗАЙЦЕВ)

Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в Telegram и Яндекс.Дзен