4293

Дело№, Бишкек

Судебный процесс над Батукаевым и др., похоже, выходит на финишную прямую. Исчерпав запас свидетелей, которых можно допросить, суд начал оглашать материалы уголовного дела. В них, оказалось, кроется еще много сюрпризов!

репортаж из зоны: "общак" развлекается

Первую видеозапись из богатого архива Батукаева, захваченного силовиками в его "резиденции" за колючей проволокой, в суде прокрутили 31 мая. Ход обвинения весьма интересный. Одно дело - слушать, что говорят свидетели (и строить догадки, где они врут, а где - нет), и совсем другое - увидеть нравы зоны изнутри. Снятую к тому же самими зэками.

Итак, суд смотрит видеозапись… Дело происходит в 31-й колонии - предположительно, незадолго до трагических событий 20 октября прошлого года. К Азизу Батукаеву приехали несколько женщин, явно родственницы (среди них - Роза Межидова, сноха Азиза, ныне - тоже подсудимая). Назвать это свиданием заключенного с посетителями - язык никак не поворачивается. Что же до боли напоминает это кино? Сцену из помещичьей жизни - вот что! Хлебосольный помещик Азиз принимает в своем имении гостей и ведет их осматривать хозяйство. На Батукаеве - бейсболка и куртка весьма оригинального фасона: на спине и плечах нашиты восьмиконечные звезды, символы "вора в законе"; на груди - ичкерийский флажок.

Осмотр начинается с легендарного конопляного огородика Азиза, что прямо под окнами его зоновской "резиденции". Гостьи разглядывают ухоженные кустики с видом знатоков. Затем по аккуратным дорожкам процессия шествует в промышленную зону. Степенно вышагивает Рустам Абдулин, "правая рука" Батукаева: чисто выбрит, дорогой костюм в полоску. Вприпрыжку бежит белокурый мальчуган - сын Азиза. А где же зона?! В кадре - ни одного сотрудника колонии! И даже ни одного зэка. А, нет, вот один - почтительно держит за узду красавца коня вороной масти. "Помещик" Азиз с небрежной гордостью демонстрирует коня гостьям. Ишь, брыкается!

Огромный цех в промзоне - разгромленный, но (судя по доносящимся откуда-то гулким звукам) действующий: стараниями невидимых зэков здесь продолжает кипеть производство. А вот и продукция - выставленный напоказ комплект кухонной мебели. Азиз с гостьями и его деловито осматривают, пробуют на прочность. Наконец, посетительницы, некоторые с массивными баулами (очевидно, подарки - это из зоны-то!), движутся к выходу из колонии. Азиз по-хозяйски колотит кулаком в зарешеченную дверь КПП. За нею - некий переполох, шевеление, гремит замок. Словом, уже дает о себе знать явно представитель государства - охранник. Но в кадре он так и не появляется. Последние поцелуи, напутственные слова - и Батукаев с Абдулиным, проводив гостей, все тем же хозяйским шагом возвращаются в "резиденцию" (то бишь барак №5), на ходу обсуждая свои, непонятные стороннему зрителю, "общаковские" дела.

Но кино на этом не заканчивается. Начинается "вторая серия". Абдулину, перехватившему видеокамеру, хочется поразвлечься. Он снимает все, что попадается на глаза - и сам же весело комментирует:

- Это - местные авторитеты. На ваших экранах - Космос, бродяга, подающий надежды (в кадре - ухмыляющийся Жапаров, ныне подсудимый, Космос - его кличка. - Прим. авт.). Фас, профиль - таких людей надо знать в лицо! А это - Афера (ныне подсудимый Усубакунов, "смотрящий за промзоной". - Авт.), будьте осторожны: людей дурит - и глазом не моргнет! Аферист, короче, деньги ему не доверяйте…

Усубакунов польщенно смеется.

- Уже сбор урожая идет, - продолжает свой "репортаж" Абдулин. Камера перемещается на Батукаева, который увлекся огородиком - бережно щиплет и складывает в ладонь листочки конопли. Только и слышно - щип, щип…

- Наш колхоз, - снисходительно поддерживает игру Батукаев, - дает обязательства: соберем миллион тонн этого продукта народного потребления. Народ нуждается в этом продукте!

- Можно и в салат, наверное, крошить? - допытывается "репортер" Абдулин.

- В укроп добавляют - для запаха. И вообще, настроение поднимает. Творческое. На поэзию тянет. Вот у меня друг - писатель, попробовал - три стиха написал. Пушкин, Лермонтов - все потребляли этот продукт, - Азиз сосредоточен, уходит в работу с головой, - что, все еще съемка идет?

- Такие вещи надо фиксировать, донести до потомков. Народ уже забыл культуру древнюю, - назидательно произносит Абдулин. - А вот здесь милиция ходит. Они ее охраняют, да?

Камера чуть смещается: ба, прямо за посадками конопли - ряд колючей проволоки и забор, а между ними - караульная тропа. Поворот сюжета вызывает новый взрыв веселья.

- Что-то морды у них недовольные, - хохочет Абдулин в адрес охранников (вышка часового, кстати, - тут же, поблизости), - тоже хотят, а им не дают.

- Шакалят, - подсмеивается Батукаев. - Один слюнями вчера подавился. Хоронили…

Дружный смех - в кадре и за кадром…

Подсудимые тоже смотрели это свое кино, молча, ничего не комментируя. Публика в зале посмеивалась.

имя Кулова мелькает тут и там

Свидетели из числа заключенных, продолжающих отбывать свой срок в колонии, надежды обвинения не оправдали. Представ перед судом (и перед подсудимыми с Батукаевым во главе), они, как до этого и подсудимые из числа "мужиков", от своих разоблачающих показаний дружно отказались.

Вызванный 1 июня в суд в качестве свидетеля один из восьми следователей, расследовавших масштабное уголовное "дело века", заявил, что зэки на следствии давали показания добровольно - некоторые сведения сообщали "под протокол", некоторые - конфиденциально. Каждый из допрошенных с протоколом ознакомился и его подписал. Подсудимые (когда пришла их очередь задавать вопросы) устроили скандал. Один стал рассказывать, что его на следствии избивали бейсбольной битой, другого якобы обещали "опустить", третьего закрывали в изолятор. "Такого не помню, такого не было", - неизменно отвечал на эти выпады следователь. Какая-то женщина из числа зрителей тихо обозвала его нахалом. Слух у прокуроров оказался хорошим. После безуспешных разбирательств по поводу того, кто сказал обидное слово (никто не сознавался), судья распорядился удалить из зала двух женщин. Под их яростные протесты обеих вывели на улицу.

Исчерпав свидетелей живых, суд дал слово "бумажным" - начал исследовать материалы уголовного дела. Гособвинитель зачитал показания еще двух свидетелей из числа заключенных 31-й колонии: и тот, и другой уже освободились, но на суд почему-то не пришли. Что и говорить, "бумажные" свидетели оказались более безотказными - и откровенными.

Свидетель первый - осужденный Адыл Адаев, бывший общественный помощник "по хозяйственным делам" Жаныша Рустенбекова, депутата парламента, а ныне - министра чрезвычайных ситуаций (вот ведь какие интересные связи открываются!). Он также - двоюродный брат бизнесмена Шамиля Адаева, застреленного в 2004 году в Бишкеке возле собственного кафе (кстати, как заявил на этом допросе Адыл Адаев, сам чеченец, - в убийстве Шамиля были замешаны его соплеменники, приехавшие из Чечни, а убийство было связано "с коммерческими делами"). За решетку Адаев попал в связи с нашумевшим происшествием: в августе того же года он при попытке милиции задержать автомашину, в которой ехал Адаев со своими родственниками, открыл пальбу в воздух из пистолета "кольт". "Я не думал, что эти люди - сотрудники милиции", - объясняет Адаев. Получил он, однако, 6 лет заключения, попал в 31-ю колонию, жил в "элитном" 5-м бараке - с Батукаевым и его приближенными.

Свидетель Адаев на следствии по убийству членов парламентской комиссии во главе с Тынычбеком Акматбаевым дал, что называется, полный расклад об иерархической структуре зоновского "общака". И сообщил некоторые подробности убийства, а также последовавших за ним событий. Адаев, по его словам, немного поприсутствовал на совещании у Батукаева, где обсуждалось случившееся ЧП: "Я понял, что они говорили о том, что надо вызвать Кулова. Кто предложил - я не слышал. Абдулин хвалился тем, что убил родного брата Рыспека. Я пошел в бильярдную. Около 19.00 я с осужденным по имени Саша, который отбывал наказание вместе с Куловым, зашли к Батукаеву. Там сидели Батукаев, двое чеченцев, Абдулин, Закиров. Мне Батукаев сказал, что сейчас в колонию зайдет Кулов и его необходимо встретить. Мы с Сашей пошли к воротам, вошли Кулов с помощником и еще несколько человек. Мы их проводили к пятому бараку, после чего они сели за стол переговоров", - огласил показания Адаева гособвинитель.

Новые подробности добавил свидетель Абдуллажан Шайдуллаев (чьи показания в переводе на русский язык сперва зачитал прокурор, а затем была продемонстрирована видеозапись его допроса на киргизском. Адвокаты встрепенулись, обратив внимание, что фамилии Шайдуллаев зачитывает по бумажке. Но прокурор объяснил, что ничего подозрительного в этом нет: запись делалась через месяц после первого допроса свидетеля - и читать свои же показания закон никому не запрещает). Шайдуллаев хоть и не входил в "общак", но был особой, по-своему приближенной к Батукаеву - обслуживал жильцов 5-го барака, подавал на стол. Вот как описывал происходившее в зоне после расправы над делегацией он: "К осужденным вышел Абдулин, сказал, что члены делегации сами пришли с оружием, чтобы замочить батю, т.е. Батукаева. Нужно подтягивать журналистов, приедет Кулов, никуда не уходите. Примерно через полчаса вышел Батукаев, начал говорить: "Не волнуйтесь, мужики, они сами виноваты. Хорошо, что они вошли с оружием. Кулов приедет, поговорим. Требуйте Кулова". Потом я узнал, что приехал Кулов. Когда он уехал, вышел Батукаев и сказал: "С Куловым поговорил, все будет нормально, следствие разберется. Сейчас дадут телефон, звоните и тяните родственников, родителей, чтобы срочно приехали, в колонию могут завести спецназ".

"Куловская" тема всплыла на судебном процессе и днем раньше, когда в суде допрашивался помощник премьер-министра Жаныбек Бакчиев. Подсудимый Закиров, воспользовавшись случаем, заявил, что на следствии от него требовали показания против Кулова, обещая "провести" по делу свидетелем. Следственные работники это, естественно, отрицают.             На этом сюрпризы, судя по всему, только начинаются... (Дело№, Бишкек, №21, 07.06.2006, Вадим НОЧЕВКИН, Ирина ДУДКА)

Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в Telegram и Яндекс.Дзен