Основной адрес: https://www.primecrime.ru
Зеркала сайта:
https://primecrime.net
https://vorvzakone.ru
https://russianmafiaboss.com

музей истории воровского мира

Воры. Кто они?

О проекте

СМИ о нас

Обратная связь

Реклама на сайте

Пожертвования

Россия в концлагере. Иван Солоневич

Все тексты

Россия в концлагере

Автор:

Иван Солоневич

Год:

1938

Источник:

http://lib.ru/POLITOLOG/SOLONEVICH/konclager.txt

3862

Комментарии

УРКИ ВЪ ЛАГЕРE

     Пока мы всe судорожно мотались по нашимъ дeламъ -- лагпунктъ продолжалъ
жить своей суматошной  каторжной жизнью. Прибылъ еще  одинъ  эшелонъ  -- еще
тысячи двe заключенныхъ,  для которыхъ одежды уже  не  было, да  и помeщенiя
тоже.  Людей перебрасывали  изъ барака въ  баракъ,  пытаясь  "уплотнить" эти
гробообразные ящики и безъ того набитые до отказу. Плотничьи бригады наспeхъ
строили новые  бараки. По раскисшимъ отъ {82} оттепели "улицамъ" подвозились
сырыя промокшiя бревна. Дохлыя  лагерныя клячи застревали на ухабахъ. Сверху
моросила  какая-то дрянь  --  помeсь снeга  и  дождя.  Увязая  по колeни  въ
разбухшемъ  снeгу,   проходили  колонны   "новичковъ"   --   та   же   сeрая
рабоче-крестьянская скотинка, какая  была и въ нашемъ эшелонe. Имъ будетъ на
много хуже,  ибо  они останутся  въ  томъ, въ чемъ прieхали  сюда.  Казенное
обмундированiе уже исчерпано, а ждутъ еще три-четыре эшелона...
     Среди  этихъ  людей,   растерянныхъ,  дезорiентированныхъ,  оглушенныхъ
перспективами  долгихъ  лeтъ  каторжной  жизни,  урки  то вились незамeтными
змeйками, то собирались въ волчьи стаи. Шныряли  по баракамъ, норовя стянуть
все, что плохо лежитъ, организовывали и, такъ сказать,  массовыя вооруженныя
нападенiя.
     Вечеромъ  напали  на  трехъ  дежурныхъ,  получившихъ  хлeбъ  для  цeлой
бригады. Одного убили, другого ранили, хлeбъ исчезъ. Конечно, дополнительной
порцiи бригада не получила  и  осталась на сутки голодной. Въ нашъ баракъ --
къ счастью, когда  въ  немъ не было ни насъ,  ни нашихъ  вещей --  ворвалась
вооруженная финками банда человeкъ  въ  пятнадцать. Дeло было утромъ, народу
въ баракe было мало. Баракъ былъ обобранъ почти до нитки.
     Администрацiя  сохраняла  какой-то  странный  нейтралитетъ. И за  урокъ
взялись сами лагерники.
     Выйдя  утромъ изъ  барака,  я былъ  пораженъ очень неуютнымъ зрeлищемъ.
Привязанный къ соснe,  стоялъ  или,  точнeе, висeлъ какой-то  человeкъ.  Его
волосы  были покрыты  запекшейся  кровью.  Одинъ  глазъ висeлъ  на  какой-то
кровавой  ниточкe.  Единственнымъ признакомъ  жизни, а можетъ  быть,  только
признакомъ агонiи, было судорожное  подергиванiе лeвой ступни.  Въ  сторонe,
шагахъ въ двадцати, на кучe снeга  лежалъ другой человeкъ. Съ этимъ было все
кончено. Сквозь кровавое мeсиво снeга, крови, волосъ и обломковъ черепа были
видны размозженные мозги.
     Кучка крестьянъ  и рабочихъ не безъ нeкотораго удовлетворенiя созерцала
это зрeлище.
     -- Ну вотъ, теперь по  крайности  съ  воровствомъ будетъ спокойнeе,  --
сказалъ кто-то изъ нихъ.
     Это былъ мужицкiй самосудъ,  жестокiй и бeшенный, появившiйся въ отвeтъ
на терроръ  урокъ и на нейтралитетъ администрацiи. Впрочемъ, и  по отношенiю
къ самосуду администрацiя соблюдала тотъ же нейтралитетъ.  Мнe казалось, что
вотъ  въ  этомъ нейтралитетe  было что-то  суевeрное.  Какъ  будто въ  этихъ
изуродованныхъ  тeлахъ  лагерныхъ  воровъ всякая публика изъ  третьей  части
видeла что-то и  изъ  своей собственной  судьбы.  Эти  вспышки -- я  не хочу
сказать  народнаго гнeва  -- для  гнeва  онe  достаточно безсмысленны,  -- а
скорeе народной  ярости, жестокой  и  неорганизованной,  пробeгаютъ  этакими
симпатическими  огоньками по всей странe. Сколько всякаго колхознаго актива,
сельской  милицiи,  деревенскихъ  чекистовъ  платятъ  изломанными  костями и
проломленными черепами за  великое соцiалистическое  ограбленiе мужика. Вeдь
тамъ -- "во  глубинe Россiи" -- тишины нeтъ  никакой. Тамъ идетъ почти ни на
минуту непрекращающаяся звeриная  рeзня {83} за хлeбъ и за жизнь. И жизнь --
въ  крови, и хлeбъ --  въ  крови... И мнe  кажется,  что  когда публика  изъ
третьей части глядитъ на вотъ  этакаго изорваннаго въ клочки урку  -- передъ
нею встаютъ перспективы, о которыхъ ей лучше и не думать...
     Въ  эти дни лагерной  контръ-атаки  на  урокъ я какъ-то встрeтилъ моего
бывшаго  спутника  по  теплушкe -- Михайлова.  Видъ  у него  былъ отнюдь  не
побeдоносный.  Физiономiя  его носила слeды  недавняго  и  весьма вдумчиваго
избiенiя.  Онъ  подошелъ  ко  мнe,  пытаясь  привeтливо  улыбнуться   своими
разбитыми губами и распухшей до синевы физiономiей.
     --  А я къ  вамъ  по старой  памяти,  товарищъ  Солоневичъ,  махорочкой
угостите.
     -- Вамъ не жалко, за науку.
     -- За какую науку?
     -- А вотъ все, что вы мнe въ вагонe разсказывали.
     -- Пригодилось?
     -- Пригодилось.
     -- Да мы тутъ всякую запятую знаемъ.
     -- Однако, запятыхъ-то оказалось для васъ больше, чeмъ вы думали.
     -- Ну, это дeло плевое. Ну, что? Ну,  вотъ меня избили. Нашихъ человeкъ
пять на тотъ свeтъ отправили. Ну, а дальше что? Побуйствуютъ, -- но наша все
равно возьметъ: организацiя.
     И старый паханъ ухмыльнулся съ прежней самоувeренностью.
     -- А тe, кто билъ -- тe ужъ живыми отсюда не уйдутъ... Нeтъ-съ. Это ужъ
извините. Потому все это -- стадо барановъ, а мы -- организацiя.
     Я  посмотрeлъ на урку не  безъ  нeкотораго уваженiя. Въ немъ было нeчто
сталинское.

Читать далее в источнике

Комментарии


Добавить комментарий


Для добавления комментария авторизуйтесь на сайте.

Copyright © 2006 — 2024 ИА «Прайм Крайм» | Свидетельство о регистрации СМИ ИА ФС№77-23426

Все права защищены и охраняются законом.

Допускается только частичное использование материалов сайта после согласования с редакцией ИА "Прайм Крайм".

При этом обязательна гиперссылка на соответствующую страницу сайта.

Несанкционированное копирование и публикация материалов может повлечь уголовную ответственность.

Реклама на сайте.